Узбекистан разворачивает программу приватизации, чтобы искоренить принудительный труд в хлопковой промышленности. Тем временем, экспертиза международного контракта на покупку оборудования обнаруживает признаки неблагонадежности как в деятельности компаний, так и в области государственного контроля.

  • Системное использование принудительного труда в подконтрольном государству хлопковом секторе привело к тому, что прибыльные западные рынки объявили Узбекистану бойкот;
  • В 2017 году узбекское правительство начало внедрять далеко идущую программу приватизации, рассчитанную на то, чтобы расширить производство швейных изделий, упразднить принудительный труд – и снова завоевать доверие западных брендов;
  • Документы, ставшие доступными автору статьи, свидетельствуют о незаконных сделках между одной из крупнейших текстильных фирм Узбекистана – Uztex group, международной компанией Rieter, базирующейся в Швейцарии, и малоизвестным британским торговым посредником;
  • Эти документы указывают и на более масштабную проблему: поскольку в стране царит попустительское отношение к ведению бизнеса, а юрисдикции западных стран дают узбекским предпринимателям простор для финансовых манипуляций, Узбекистану трудно будет вернуться в мировую экономику, где все больше внимания уделяется ответственному выбору поставщиков.

В 2017 году Узбекистан приступил к одному из наиболее амбициозных приватизационных проектов в своей постсоветской истории. Государство начало поспешно передавать свой хлопковый сектор в распоряжение местных предприятий и зарубежных инвесторов.

В данном случае речь идет не только о стандартных экономических и политических вопросах, всегда возникающих в ходе масштабной приватизации. Для некоторых этот проект означает надежду на искоренение принудительного труда, который позорным пятном лежит на истории хлопковой промышленности Узбекистана. Детей, госслужащих, врачей годами насильно загоняли на хлопковые поля, чтобы выполнить государственные нормы выработки главного экспортного товара.

Расчет делается на то, что когда вмешательство государства в хлопковый сектор будет сведено к минимуму, а его место займут частные предприниматели, технологии усовершенствуются, производство тканей и швейных изделий с высокой добавленной стоимостью расширится, а системному использованию принудительного труда придет конец.

Кроме того, правительство надеется, что программа приватизации убедит международные бренды одежды, бойкотирующие узбекский хлопок из-за нарушений прав человека в Узбекистане, возобновить сотрудничество.

Однако поскольку деятельность этих частных предприятий не отличается прозрачностью и, судя по всему, никто не проводит проверку их бенецифиаров, то передача хлопкового сектора чревата большими проблемами в контексте международного сотрудничества: зарубежные бренды одежды чем дальше, тем тщательнее следят за добропорядочностью всех участников цепи поставок.

Один из ведущих приватизаторов – компания “Uztex group”. Ее основали в 1990-е бизнесмен Фахритдин Маматджанов и его сын Фарход. Сейчас “Uztex” является одним из крупнейших узбекских текстильных конгломератов и “лицом” масштабной программы приватизации, запущенной правительством Узбекистана. В прошлом году журнал “The Economist” особо выделил это предприятие в своей похвале приватизации хлопка. “В производственном цеху компании “Uztex”, – писал The Economist, – швея с улыбкой демонстрирует футболку, на которой красуется девиз, созвучный стремлениям этой индустрии. Он гласит: “Ready to be different”.

Правозащитный альянс Узбекистана (организация, которой руководит известная активистка Еленой Урлаевой) потребовал от узбекского правительства закрыть подразделения “Uztex”, поскольку мониторинг, проведенный этой организацией выявил серьезные нарушения трудового законодательства.

Из внутренней документации компании “Uztex” (доступ к ней был получен в рамках расследования длиной в год, проведенного Ольстерским университетом совместно с Узбекским форумом по правам человека) проступает другая, более тревожная история. Эти документы заставляют задуматься о том, так ли сильно “Uztex” отличается от сомнительных фирм, что доминировали в самых прибыльных секторах узбекской экономики – и о том, насколько западные компании помогли этим фирмам занять такое положение.

В электронной корреспонденции, выписках с банковских счетов, контрактах и внутренней корпоративной документации содержатся сведения о тайной международной сети компаний в Узбекистане, Швейцарии и Великобритании.

Особую тревогу вызывают несколько контрактов между ведущим швейцарским производителем текстильного оборудования “Rieter” и “Uztex group”. Как явствует из этих контрактов, сначала “Uztex” договорилась с компанией “Rieter”, что приобретет у нее текстильное оборудование на 84 миллиона долларов, а затем согласилась на то, чтобы компания “Rieter” делегировала эту задачу британской фирме “Wayrex LLP”.

“Wayrex” – малоизвестный английский торговый посредник; судя по документации “Uztex group” (как общедоступной, так и внутренней), он играет одну из ключевых ролей в оффшорном холдинге “Uztex”. Возникает вопрос: зачем одна из крупнейших текстильных фирм Узбекистана, заключив многомиллионный контракт на покупку оборудования с престижным швейцарским поставщиком, согласилась на то, чтобы столь масштабная задача была делегирована маленькой британской оффшорной фирме, которая, по-видимому, входит в ее собственную группу компаний?

Ни “Uztex”, ни Фарход Маматджанов не ответили на просьбы исследователей прокомментировать данную ситуацию. Компания “Rieter” заявила: “В нашей отрасли это распространенная практика: таким производителям оборудования, как “Rieter”, часто доверяют координировать действия различных поставщиков”.

2.jpg

Для “Rieter”, одного из крупнейших мировых поставщиков и производителей текстильного оборудования, Узбекистан является чрезвычайно важным региональным рынком сбыта. В отчете за 2018 год “Rieter” утверждает, что “за отчетный год продажи увеличились на 36%, составив 433.9 миллионов швейцарских франков, из которых существенная часть – 144.1 миллиона – пришлась на Узбекистан”.

“Uztex group” – один из постоянных клиентов “Rieter”; расследование, проведенное Ольстерским университетом и Узбекским форумом по правам человека, выявило ряд признаков неблагонадежности в деловых отношениях этих компаний.

В финансово-юридической экспертизе признаками неблагонадежности считаются факторы, которые контролирующие органы, исследователи и другие специалисты обоснованно связывают с недобросовестными или незаконными действиями. Утаивание информации от владельцев и менеджеров, сомнительные финансовые отчетности, использование услуг номинальных директоров или акционеров (это физические лица, которым платят за то, чтобы их имена фигурировали в регистрационных документах, однако на самом деле они не имеют никакого или почти никакого отношения к фирме), вовлеченность представителей компании в судебные разбирательства по “дурно пахнущим” делам, серьезные обвинения в недобросовестности, уголовные расследования – все это примеры признаков неблагонадежности.

Их выявление еще не означает, что незаконная или недобросовестная деятельность действительно имела место, однако они важны для контролирующих органов и компаний как ориентиры. По этим признакам контролирующие органы видят, какие предприятия связаны с наибольшими рисками (и таким образом понимают, куда в первую очередь направлять ресурсы), а компании, которые проводят финансово-юридическую проверку клиентов и заказчиков, серьезно подумают, прежде чем вступать в договорные отношения со стороной, демонстрирующей многочисленные признаки неблагонадежности и не способной дать им удовлетворительное объяснение.

Согласно документам, находящимся в распоряжении автора статьи, в 2017 году компания “Uztex” договорилась с “Rieter” о поставке текстильного оборудования на 84 миллиона долларов. Финансово-юридическая экспертиза в отношении договаривающихся сторон, которую провел автор, выявила несколько признаков неблагонадежности.

Официально это оборудование предназначалось для двух главных проектов “Uztex” – ООО “Textile Finance Khorezm” и ООО “Textile Finance Namangan”, названных в честь регионов на северо-западе и востоке Узбекистана соответственно.

“С точки зрения “Rieter”, нет никаких сомнений в том, что целью сделки было строительство прядильной фабрики, – заявилпроизводитель в ответ на вопросы швейцарской газеты “Tages-Anzeiger”. – Договоры подряда на поставку всего оборудования и промышленных установок были заключены либо с компанией “Rieter”, либо с ее субподрядчиками, и прядильная фабрика уже запущена в эксплуатацию”.

В 2019 году, когда автор сверился с Единым государственным регистром предприятий и организаций Узбекистана, большинство акций “Textile Finance Khorezm” (96.59 %) принадлежало швейцарской компании “Swiss Capital International Group AG” (SCIG).

SCIG позиционирует себя как диверсифицированную инвестиционную компанию. Официально ее возглавляют два инвестиционных менеджера, находящихся в Швейцарии и состоящих в наблюдательном совете SCIG. Они являются сотрудниками фирмы “Practical Executives“, чей слоган звучит так: “Вы ведете дела – мы управляем вашей компанией”. Это вполне законная услуга, но она означает, что лица, контролирующие реальные деловые операции, могут скрывать свою личность, а публике будут известны лишь те, кто управляет компанией. Более того, в Швейцарии юридические лица, зарегистрированные как “Aktiengesellschaft” (AG), т.е. “акционерное общество”, не обязаны раскрывать имена своих акционеров или бенефициарных владельцев. Поэтому AG являются популярным механизмом сохранения секретности.

Внутренняя документация компании, ставшая известной автору статьи, свидетельствует о том, что компанию SCIG контролирует Фарход Маматджанов – председатель совета директоров и, по имеющимся сведениям, владелец “Uztex group”. Этот факт не указан ни в документах, находящихся в публичном доступе, ни в закрытых записях реестра акционеров.

При этом более ранняя открытая документация SCIG в коммерческом реестре Цюриха, подтверждавшая участие Маматджанова в совете директоров компании, бесследно исчезла. После того как автор статьи попросил Маматджанова и SCIG прокомментировать их деловые отношения, 23 июня 2020 SCIG слилась со своей головной компанией – Swiss Invest Holding AG. В результате этого корпоративного маневра все документы SCIG были изъяты из цюрихского регистра – в том числе, и документы, подтверждающие связи Маматджанова со SCIG. Это значит, что деловые операции, ранее проводившиеся SCIG, теперь будут проходить через Swiss Invest Holding AG – компании с менее скандальной репутацией.

С точки зрения финансово-юридической экспертизы, сокрытие имен контролирующих лиц посредством сложной организационной структуры – это серьезное нарушение. Возникает вопрос: почему люди, контролирующие компанию, целенаправленно пытаются скрыть свою личность? Подобные попытки зачастую связаны с недобросовестной или незаконной деятельностью. В руководствах по финансово-юридической экспертизе для специалистов по управлению рисками такая ситуация считается серьезным признаком неблагонадежности.

Компания SCIG, не ответившая на просьбу прокомментировать положение дел, тоже является одним из крупнейших инвесторов

в “Uztex” и “Invest Finance Bank”. В числе предыдущих клиентовпоследнего – Гульнара Каримова, дочь бывшего президента Узбекистана Ислама Каримова, сейчас отбывающая тюремное заключение.

5.jpg

Согласно газете “Tages-Anzeiger”, федеральная прокуратура Швейцарии обратилась к “Rieter” в связи с судебным разбирательством по делу Каримовой, с которой когда-то вели дела владельцы “Uztex”. “Федеральный прокурор обратился к “Rieter” в 2016 году и получил доступ к требуемым документам, – сообщили представители “Rieter” журналистам. – “Rieter” тесно сотрудничает с федеральным прокурором. Компания не комментирует судебные разбирательства, к которым сама она не имеет отношения”.

В решении арбитражного суда Ставропольского края РФ сказано, что в 2016-2017 гг. генеральный директор крупного молочного комбината, совладельцем которого ранее была компания “SCIG”, уведомил узбекские власти о предполагаемых незаконных действиях со стороны Маматджанова и его коллег, утверждая, что они использовали “SCIG” как прикрытие. В ответ “SCIG” и Маматджанов подали иск против генерального директора комбината за распространение сведений, порочащих их деловую репутацию, однако суд отклонил иск.

Апелляционное постановление Ставропольского краевого суда от 26 февраля 2019 года касательно “ареста, наложенного на имущество, принадлежащего АО “<данные изъяты>”)”, подтверждает, что МВД России возбудило уголовное дело в отношении Маматджанова.

Что касается ООО “Textile Finance Namangan” – второго предприятия “Uztex”, также заказавшего у “Rieter” оборудование, – в его структуре собственности, как и в случае с “Textile Finance Khorezm”, обнаружились признаки неблагонадежности.

Все акции “Textile Finance Namangan” принадлежали “Maritex Industrial LLP”, еще одной оффшорной фирме, чьими услугами, по-видимому, пользуется “Uztex”; зарегистрирована она в Великобритании. Контролирующим лицом “Maritex Industrial LLP” является Жан-Клод-Жорж-Паскаль-Теодор Божан, который числится почетным консулом Бельгии в Узбекистане (ни пресс-служба Министерства иностранных дел Бельгии, ни сам Божан не отреагировали на наши многочисленные просьбы подтвердить этот факт). Контролирующим лицом Божан является не в том смысле, что он – бенефициарный владелец “Maritex Industrial LLP”, а в том смысле, что он осуществляет значительный контроль над этой компанией. Кроме того, как мы увидим ниже, Божан выступает контролирующим лицом по отношению еще к двум британским фирмам, которые, очевидно, использует компания “Uztex”.

В своих регистрационных документах, представленных в государственные органы, “Maritex Industrial LLP” называет себя торговым посредником по продаже текстильных товаров и указывает сумму прибыли за 2019 год: 4 982 фунтов стерлингов.

Из документов, попавших в распоряжение автора статьи, следует, что четыре контракта на покупку оборудования компании “Rieter” компанией “Uztex” были подготовлены в 2017 году. Первый из них датирован 10 мая 2017 года; договаривающимися сторонами являются “Textile Finance Khorezm” и “Rieter Machine Works”. Указанная цена товара – 55 186 400 долларов.

Второй контракт на покупку оборудования датирован 27 сентября 2017 года. Договаривающиеся стороны – “Textile Finance Namangan” и “Rieter Machine Works”. Цена – 28 401 000 долларов.

За ними последовали два трехсторонних договора. Первый из них заключен между “Textile Finance Khorezm”, “Rieter Machine Works” и “Wayrex LLP”, второй – между “Textile Finance Namangan”, “Rieter Machine Works” и “Wayrex LLP”.

По условиям этих договоров фирма “Wayrex” должна была поставить узбекским предприятиям оборудование, которое изначально обязалась поставить компания “Rieter”.

В своих регистрационных документах “Wayrex LLP” указывает одно контролирующее лицо – Жана-Клода-Жоржа-Паскаля-Теодора Божана, который, как мы помним, также является контролирующим лицом “Maritex Industrial LLP”. Однако из внутренней корреспонденции компании “SCIG” следует, что нити управления фирмой “Wayrex LLP” тянутся к Фарходу Маматджанову и что эта фирма – часть оффшорной структуры компании “Uztex”.

Здесь возникает вопрос: почему компания “Uztex” сначала заключила договор на покупку оборудования у “Rieter”, а затем подписала другой договор, согласно которому обязательства поставщика передаются другой фирме – и тем самым, словно бумеранг, возвращаются к “Uztex”, поскольку другая фирма, очевидно, является оффшорным предприятием из группы “Uztex”? При этом деньги за товар были изначально выплачены компании “Rieter”, а затем переведены на счет “Wayrex LLP” после того, как компания “Rieter” получила соответствующую документацию по договору внешнего подряда.

diagram-6.jpg

Главный юрисконсульт “Rieter” Томас Анвандер, отвечая на вопрос касательно сделки с “Wayrex LLP”, заявил: “В нашей отрасли это распространенная практика: таким производителям оборудования, как “Rieter”, часто доверяют координировать действия различных поставщиков”.

Однако “Wayrex LLP” – не поставщик. Судя по всему, это оффшорный холдинг, используемый “Uztex”. И тем не менее компания “Rieter” заключила договор с “Wayrex” о доставке оборудования от поставщиков и помощи в его установке на предприятиях “Uztex”.

В экземпляре договора, подписанном “Rieter”, сказано: ““Wayrex” распорядится, чтобы эти поставщики выписали счет за доставленные товары и оказанные услуги непосредственно фирме “Wayrex”. Затем “Wayrex” выпишет счет [sic!] компании “Rieter””.

При этом деньги тоже совершают круговорот. В рамках первых двух договоров компании, принадлежащие “Uztex”, обязуются заплатить “Rieter Machine Works”. Получив платеж, “Rieter Machine Works” – в рамках вторых двух договоров – обязуется возместить расходы “Wayrex” на оборудование, которое “Wayrex” доставит от третьих лиц, чтобы завершить поставки, предусмотренные в изначальных договорах.

Для экспертов, проверяющих компании на предмет отмывания денег, такие многоуровневые операции, когда деньги совершают круговорот посредством якобы законных финансовых операций и возвращаются туда, откуда пришли, – признак неблагонадежности, требующий пояснений.

“Uztex” и Фарход Маматджанов не отреагировали на просьбы исследователей прокомментировать ситуацию.

Финансово-юридическая экспертиза

Информация, уже находившейся в публичном доступе в 2017 году (на момент подписания контрактов), должна была вызвать подозрения у “Rieter”.

Годовые финансовые отчеты “Wayrex LLP” за этот период подписаны именем сомнительного номинального директора – Али Мулайе, который, как обнаружилось в ходе расследования медиакомпании Buzzfeed, подписал учредительные документы 127 разных компаний, замешанных в отмывании денег. Согласно этим годовым отчетам, “Wayrex LLP” является “торговым посредником по продаже полимерного сырья и получает комиссионное вознаграждение”. В 2017 году это комиссионное вознаграждение составило 27 413 фунтов стерлингов.

В этой общедоступной документации, представленной в британскую Регистрационную палату, нет ничего, что указывало бы на какой-либо опыт работы “Wayrex LLP” с поставками текстильного оборудования промышленных масштабов. Напротив, судя по финансовой деятельности фирмы, она работает с мелкими заказами.

Автор статьи попытался связаться с “Wayrex”, но ответа не получил.

Ее декларация о контролирующих лицах тоже содержит признаки неблагонадежности. В 2017 году, когда были составлены контракты с “Rieter”, фирма “Wayrex LLP” указала в своей декларации одно контролирующее лицо – Жан-Клода Божана. Как уже было сказано выше, Божан также числился контролирующим лицом “Maritex Industrial LLP” – оффшорной фирмы, по-видимому, используемой “Uztex” и владеющей акциями “Textile Finance Namangan”. Более того, Божан числился контролирующим лицом компании “DF Industries LLP” – еще одного оффшорного механизма, который, по-видимому, использует “Uztex”. Документация за декабрь 2016 года, представленная в государственные органы Узбекистана, свидетельствует о том, что как “Maritex Industrial”, так и “DF Industries” уже тогда входили в структуру собственности “Uztex”.

DSCF2599 bw.jpg

Даже обычный поиск по публикациям в прессе в 2017 году показал бы, что “Uztex” и “Wayrex” – участники одного и того же консорциума. К примеру, пресс-релиз правительства Великобритании за февраль 2016 года упоминает, что заместительница посла Великобритании посетила компанию “UZTEX SHOVOT”, “которая является частью компании “WAYREX LLP””.

В ответ на эти соображения Томас Анвандер из компании “Rieter” заметил, что из вышеупомянутых договоров реализован был только один – сделка между “Rieter”, “Wayrex LLP” и “Textile Finance Namangan”.

Дальнейшее расследование показало, что компания “Rieter” имеет многочисленные связи с “Uztex”, а значит, с большой вероятностью знала клиентов “Uztex” и могла распознать признаки опасности.

Один из примеров таких связей – компания “TashBrunnentex”, впоследствии переименованная в “Uztex Tashkent”. Это совместное предприятие “Wayrex LLP” и швейцарской фирмы “Chastex AG“, которая была ликвидирована в 2011 году. Единоличным директором “Chastex AG” был Маркус Вальдфогель – администратор, с 2008 по 2013 г. работавший в “Wayrex LLP”, а с 2013 по 2014 – в “SCIG”.

Компания “Rieter Machine Works Ltd” до сих пор владеет 3.52% акций “Uztex Tashkent”.

В ответ на просьбу прокомментировать долевое участие “Rieter” в “Uztex Tashkent” Анвандер поначалу заявил, что “эта информация неверна”. После того, как автор послал ему выписку из Единого государственного реестра предприятий и организаций Узбекистана относительно “Uztex Tashkent”, Анвандер пояснил: “Около 10 лет назад “Rieter Machine Works Ltd.” получила некоторую долю акций в компании “TashBrunnentex” в рамках финансовой реструктуризации. Мы думали, что с тех пор акции уже успели продать. <…> Теперь мы примем меры, чтобы продать эти акции в надлежащие сроки”.

Помимо общих интересов, “Uztex” и “Rieter” связывают общие сотрудники. Юрг Визер, бывший руководитель отдела кадровкомпании “Rieter”, с 2015 по 2017 г. был членом правления “SCIG” – компании, которую, по-видимому, контролирует владелец “Uztex” Фарход Маматджанов, и которой в 2019 году принадлежали почти все акции одного из важнейших предприятий группы “Uztex” (а именно, “Textile Finance Khorezm”).

Йенс-Уве Бокхан, который с 2006 г. был менеджером в “Rieter”, а в 2010 – числился менеджером отдела продаж по среднеазиатскому региону в “Rieter Machine Works”, в 2011 г. работал на руководящей должности в “SCIG”.

Еще один пример – связанные между собой члены руководства “Rieter” Музаффар и Алишер Разаковы. Музаффар Разаков – генеральный директор предприятия “Rieter Uzbekistan”. Что касается Алишера, то в сети LinkedIn он значится как руководитель среднеазиатского отдела компании “Rieter Machine Works Ltd”. СМИ называют его представителем “Rieter” в Узбекистане.

Внутренняя корреспонденция “SCIG” свидетельствует о том, что Фарход Маматджанов и Алишер Разаков тесно сотрудничают. Так, они оба стоят в копии чрезвычайно конфиденциальной переписки с тогдашним президентом “SCIG” Петером Шаффлютцелем.

В этой переписке Фарход Маматджанов назван конечным владельцем “SCIG”. В письмах много раз упоминаются консультации с Маматджановым и Алишером Разаковым по поводу возможного прироста стоимости капитала “SCIG”.

Годовая выписка со счета Маматджанова в лихтенштейнском банке “VP Bank” за 2016 год, попавшая в распоряжение автора статьи в числе других документов, также свидетельствует о связях Маматджанова с Алишером и Музаффаром Разаковыми. 28 апреля 2016 года на счет Мамаджанова было внесено 3 миллиона швейцарских франков; в качестве имени отправителя было указано “Herr Alisher Razakov U/O, Herr Muzaffar Razakov”.

3.jpg

Получив вышеупомянутый денежный перевод, Маматджанов выплатил 946 676 швейцарских франков фирме “Prospera AG” и 1 893 344 швейцарских франков фирме “Hardturm AG”. И та, и другая – застройщики, занимающиеся созданием элитного делового и жилого комплекса “Hardturm” в Цюрихе. На первый взгляд имела место законная операция с целью покупки недвижимости. Вскоре после того, как был произведен платеж, компания “SCIG” перенесла свой центральный офис в одно из зданий этого роскошного делового комплекса. Алишер Разаков указал его адрес – 98 Pfingstweidstrasse – в регистрационных документах, представленных в британскую Регистрационную палату.

Автор статьи обратился к Алишеру Разакову с просьбой прокомментировать эту историю, но тот не ответил. Когда автор прислал компании “Rieter” выписку со счета Маматджанова в “VP Bank”, юрисконсульт компании заявил: “Документы, которые вы нам прислали, содержат сведения об операциях между личными банковскими счетами господина Маматджанова и господина Разакова. Очевидно, что эти операции никак не связаны с деловыми вопросами, поэтому мы [sic] вправе их комментировать” (в оригинальном – англоязычном – варианте документа, очевидно, пропущена частица “не”, в значении “не вправе комментировать” – прим. ред.) .

Итак, компания “Rieter” имела все возможности для того, чтобы увидеть отклонения от нормы в предложенных контрактах с “Uztex” и “Wayrex LLP” – отклонения, которые, с учетом “кругового” характера этих контрактов и участия в деле непрозрачных оффшорных структур, должны были бы чрезвычайно насторожить ее. Однако в переписке с автором статьи компания “Rieter” не упоминала ни о какой углубленной финансово-юридической экспертизе и не признавала тех рисков, которые несет в себе структура данной сделки.

В беседе с “Tages-Anzeiger” представитель “Rieter” заявил: “Мы оспариваем утверждение, будто компания “Rieter” участвовала в операциях, не соответствующих закону”.

Корпоративная ответственность и риск в Узбекистане

Структура и операции “Uztex group” – не редкость. Систематическое исследование отрасли, проведенное Ольстерским университетом и Узбекским форумом по правам человека, выявило тревожные признаки в деятельности значительного числа компаний, выбранных узбекским правительством для приватизации хлопкового сектора.

Шавкат Мирзиёев, который стал президентом Узбекистана после смерти Ислама Каримова в 2016 году, культивирует образ современно мыслящего, благосклонного к бизнесу человека. Однако его правительство не особенно стремится предавать гласности операции – такие, как сделки “Uztex group” – в целях большей прозрачности и подотчетности компаний.

В результате тайные конгломераты “снимают сливки” с обеих систем (с одной стороны – либеральная финансовая, корпоративная и инвестиционная политика в Европе и Азии, с другой – скрытые каналы, по которым действуют авторитарные власти Узбекистана).

Потенциал таких проектов, как приватизация узбекского хлопкового сектора, неизбежно будет подвергаться риску из-за нарушений деловой этики, которым способствует столь нетребовательная и непрозрачная система. Кроме того, данная проблема заставляет задуматься о степени соучастия стран с другой юрисдикцией – например, Швейцарии или Великобритании, – которые обеспечивают необходимую инфраструктуру для неограниченного перемещения капитала, активов и представителей деловой элиты без каких-либо сдержек и противовесов, необходимых, чтобы всесторонне выявлять и пресекать правонарушения.

 

Все изображения, использованные в материале, являются собственностью Университета Улстера (Ирландия) и Узбекского Форума по Правам Человека.

Статья была первоначально опубликована в Open Democracy.